![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
honestas Самым большим злом в жизни любого человека является уныние. Хуже этого нет вообще ничего.
Уныние — состояние, когда ничего не хочется, ничего не можется, ни во что не верится и всё плохо. Всё плохо-плохо-плохо-беспросветно-плохо.
Ключевое понятие в унынии именно такое:"плохо всё". За что ни возьмись. А самое ужасное в этом состоянии то, что внешним усилием оно не преодолевается. Человек должен захотеть перестать унывать. А это сложно. Потому что, вы понимаете, всё ведь плохо. И ещё потому...
И ещё потому, что есть странное сладкое ощущение, которое это состояние вызывает. Почти сладострастное. И я даже знаю, почему это так.
Каким-то краешком сознания(именно сознания, ибо это мы делаем сознательно!) унывающий поглаживает, жалеет, утешает себя. Возможно, это отчасти приведение в действие стандартного защитного механизма для тех случаев, когда в самом деле что-то случается нехорошее. Похоже на то, как некоторые душат себя, чтобы ощутить приятное головокружение, или голодают, чтобы достичь изменённого состояния сознания. Этакое мазохистическое самоудовлетворение.
Разумеется, вскоре впечатление притупляются, и воспоминания о том, как именно всё плохо, не порождают лавин саможаления. И тогда случается следующее:
"Мои беды — самые страшные беды всех-всех-всех людей. Я страдаю сильнее всех."
И тут уже неважны абсолютные размеры бедствия, ибо сломанная кукла может значить для одного столько же, сколько для другого погибший сын, а он, в свою очередь, может равняться поставленной на экзамене тройке.
Переживая один из приступов уныния, я слегка коснулся, зачерпнул этой бездны, и тут же понял: "Здравствуй, здравствуй дорогое тщеславие! Давно не виделись." И в самом деле — этот вечный троерожник опять торчит рогом вверх. Только рог здесь острее и отравлен, потому что следующий логичный шаг такой:
"Мои беды — самые бедственные беды в мире. Никто не может мне помочь."
А вот она, пожалуйста, гордость АКА отчаяние. Даже всесильный Бог бессилен против такой постановки проблемы. Не говоря уже о каких-то ближних.
И... Всё. Дальше — закукливание. Страшного Суда ещё не было, а приговор уже вынесен и приведён в исполнение.
Но что же делать с унынием, раз оно такое страшное: начинается лёгким насморком, а заканчивается гангреной и раком на стадии метастаз? Да то же самое, что с любым другим искушением: прежде всего необходима чёткая, недвусмысленная решимость себя-унывающего не жалеть. Чёткая, а не как описано у Августина:"Господи, дай мне целомудрие!(Но не сейчас, Господи)" Тогда у Бога появится возможность подать нам волшебный пендель в нужном направлении.
Следующее условие — не оставаться бездеятельным. Делать хоть что-нибудь. Щёлкать семечки. Читать книжку. Внимательно(это важно! Смотреть и не видеть, и думать о своём умеем мы все) смотреть кино. Идти гулять/кататься на роликах/собирать из кирпичей стену и ломать её. Что-нибудь.
Всё остальное — исключительно по вкусу. Это как у Кэролла, когда Алиса хочет попасть куда-нибудь, на что Чеширский кот предлагает ей куда-нибудь и идти.
Можно, скажем, вести себя как будто уже весело. Иногда пытаюсь делать так, но мне это кажется фальшивым.
Гораздо больше мне нравится переводить состояние бездеятельного уныния в состояние деятельного отчаяния. Во-первых, нужно отбросить всякие вредные мысли, будто от наших действий может реально получиться какая-то польза. Вряд ли. Ожидаемый результат: всё будет только хуже. Окончательный результат нашей жизни: мы умрём. Во-вторых, нужно, с другой стороны, отбросить всякие поползновения не делать ничего. Напротив, делать своё дело надо изо всех сил.
У Тарьи есть хорошая песенка на эту тему, Die Alive называется. Может, она что другое имела в виду, но в моих обозначениях песня расшифровывается именно в этом контексте: жить нужно изо всех сил, не становится мёртвым раньше смерти.
А нужно это всё потому, что есть ещё и в-третьих: джокер в рукаве. Знать, что Господь совершит чудо — нельзя. Рассчитывать на это - тем более. А вот верить, что в конце концов всё будет как надо — необходимо.
Признаюсь, я не умею ходить по этому узкому парапетику долго. Но я точно знаю, что это — один из тех самых узких путей.
Уныние — состояние, когда ничего не хочется, ничего не можется, ни во что не верится и всё плохо. Всё плохо-плохо-плохо-беспросветно-плохо.
Ключевое понятие в унынии именно такое:"плохо всё". За что ни возьмись. А самое ужасное в этом состоянии то, что внешним усилием оно не преодолевается. Человек должен захотеть перестать унывать. А это сложно. Потому что, вы понимаете, всё ведь плохо. И ещё потому...
И ещё потому, что есть странное сладкое ощущение, которое это состояние вызывает. Почти сладострастное. И я даже знаю, почему это так.
Каким-то краешком сознания(именно сознания, ибо это мы делаем сознательно!) унывающий поглаживает, жалеет, утешает себя. Возможно, это отчасти приведение в действие стандартного защитного механизма для тех случаев, когда в самом деле что-то случается нехорошее. Похоже на то, как некоторые душат себя, чтобы ощутить приятное головокружение, или голодают, чтобы достичь изменённого состояния сознания. Этакое мазохистическое самоудовлетворение.
Разумеется, вскоре впечатление притупляются, и воспоминания о том, как именно всё плохо, не порождают лавин саможаления. И тогда случается следующее:
"Мои беды — самые страшные беды всех-всех-всех людей. Я страдаю сильнее всех."
И тут уже неважны абсолютные размеры бедствия, ибо сломанная кукла может значить для одного столько же, сколько для другого погибший сын, а он, в свою очередь, может равняться поставленной на экзамене тройке.
Переживая один из приступов уныния, я слегка коснулся, зачерпнул этой бездны, и тут же понял: "Здравствуй, здравствуй дорогое тщеславие! Давно не виделись." И в самом деле — этот вечный троерожник опять торчит рогом вверх. Только рог здесь острее и отравлен, потому что следующий логичный шаг такой:
"Мои беды — самые бедственные беды в мире. Никто не может мне помочь."
А вот она, пожалуйста, гордость АКА отчаяние. Даже всесильный Бог бессилен против такой постановки проблемы. Не говоря уже о каких-то ближних.
И... Всё. Дальше — закукливание. Страшного Суда ещё не было, а приговор уже вынесен и приведён в исполнение.
Но что же делать с унынием, раз оно такое страшное: начинается лёгким насморком, а заканчивается гангреной и раком на стадии метастаз? Да то же самое, что с любым другим искушением: прежде всего необходима чёткая, недвусмысленная решимость себя-унывающего не жалеть. Чёткая, а не как описано у Августина:"Господи, дай мне целомудрие!
Следующее условие — не оставаться бездеятельным. Делать хоть что-нибудь. Щёлкать семечки. Читать книжку. Внимательно(это важно! Смотреть и не видеть, и думать о своём умеем мы все) смотреть кино. Идти гулять/кататься на роликах/собирать из кирпичей стену и ломать её. Что-нибудь.
Всё остальное — исключительно по вкусу. Это как у Кэролла, когда Алиса хочет попасть куда-нибудь, на что Чеширский кот предлагает ей куда-нибудь и идти.
Можно, скажем, вести себя как будто уже весело. Иногда пытаюсь делать так, но мне это кажется фальшивым.
Гораздо больше мне нравится переводить состояние бездеятельного уныния в состояние деятельного отчаяния. Во-первых, нужно отбросить всякие вредные мысли, будто от наших действий может реально получиться какая-то польза. Вряд ли. Ожидаемый результат: всё будет только хуже. Окончательный результат нашей жизни: мы умрём. Во-вторых, нужно, с другой стороны, отбросить всякие поползновения не делать ничего. Напротив, делать своё дело надо изо всех сил.
| Нет, товарищ! Зло и гордо, Как закон велит бойцу, Смерть встречай — лицом к лицу! И хотя бы плюнь ей в морду, Если всё пришло к концу. |
А нужно это всё потому, что есть ещё и в-третьих: джокер в рукаве. Знать, что Господь совершит чудо — нельзя. Рассчитывать на это - тем более. А вот верить, что в конце концов всё будет как надо — необходимо.
Признаюсь, я не умею ходить по этому узкому парапетику долго. Но я точно знаю, что это — один из тех самых узких путей.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2009-03-18 12:13 am (UTC)Уйблин два идиота! Миша, чтоб больше недоразумениев не возникало (это ведь далеко не последний наш разговор на подобные темы?!) -- величие в моём понимании атрибут исключительно личности, а не общества. То есть я вот вообще не подумала, что ты это так поймёшь. Обоснование: человеческая природа за века не менялась. При любом строе есть святые и есть их противоположность. Законы общества лишь более или менее успешно обуздывают скотство в человеке или потакают ему.
А что до США -- я живу в этой стране, и косяки этого общества видны мне куда лучше, чем россиянам. Но, блин, я уже объясняла, чем мне США по душе. И мне крайне неприятны квасно-патриотические выпады. Я не квасно-патриот и не кока-кола-патриот. У иммигранта имхо вообще нет на это права. Ho... вот нефиг.
>>Прошу прощения, если всё равно вышло косо.
Не беда. :)
>>Тем не менее, смею надеяться, что мы - граждане одного государства, и это не РФ, и не США.
Угум. опасные мы анархисты...
>>Тогда можно смело забить на аналогию. Аналогия была призвана показать то, что я выразил свой длинной тирадой. Если с тирадой нет несогласия, то фтопку остальное.
фтопку так фтопку :)