Концерт для инженера с кластером на полтора терафлопса — 2

[honestas]

Ах, ну кого я обманываю? Неужели это кто-то читает?

Глава 2.

Эта способность — чувствовать Олю на расстоянии, ощущать постоянно её присутствие — со временем лишь усилилась. Но — достаточно воспоминаний, пора работать. Кифа углубился в чтение очередного тикета на багтрекере своего модуля. Кроме того, что за спиной сидела Оля, было немного скучно, немного хотелось спать, но при этом одновременно хотелось сделать сегодня что-нибудь полезное и отработать свои деньги — а может, и сделать ещё один шаг вперёд: к новым, интересным проектам и новым интересным циферкам в расчётном листке.

“Алгоритм смены баннеров не обеспечивает равномерного распределения времени показа и случайной смены”. Тоска. Но кто-то же должен это делать, правильно? Кифа залез в код с головой и попытался начертить происходящее в системе на страничке своего блокнота. Он так увлёкся, что не сразу заметил, что мастер соседней группы, пресловутый Краснов, что-то оживлённо втолковывал Оле. Кифа ненавидел этого жирного самодовольного волосатого урода. Да, он был мастером группы. Да, он говорил, как литературный персонаж. Да, пожалуй, он был опытнее и технически сильней Кифы. Ну и что? Эта сволочь имела сейчас гораздо больше прав на олино время, чем он, Кифа — и как будто этого было недостаточно, он всегда говорил с тобой чуть-чуть свысока и так убеждённо и, по-видимому, логично (но этот мешок сала по определению не мог быть прав и, тем более, логичен!), что спорить было совершенно невозможно.

– Так вот изволите ли видеть, Ольга, — продолжал жирдяй, — в сем деле нам совершенно необходимою является статистика. Лишь получивши её, сможем мы шагнуть по пути усовершенствования нашего продукта. Задачею вашею будет рассмотреть весь целиком процесс обработки запроса и, задокументировав его преаккуратнейше и написав статистический модуль, в виде вызываемой услуги сей последний остальным нашим соработникам предоставить.

Мастер группы помолчал, вероятно, вспоминая, не собирался ли он чего-нибудь ещё изречь. Кифа, не оборачиваясь, знал, что он стоит в своей любимой позе, опёршись одной рукой на стол и щурясь близорукими красными глазёнками Оле в экран. Можно было бы поставить десятку на то, что именно в этот момент другой, свободной рукой он поправляет длинную жирную прядь на виске, убирая её за ухо, чтобы та не мешала обзору. Кифа, давясь собственным раздражением, выдохнул. Выдох получился длинный, слегка шипящий. Почти змеиный, но никому, кроме него, не слышный.

– Вполне ли это понятно? — изволил осведомиться этот толстый зануда.

– Почти, — ответила ему Оля. — Вот только… Чем нас не устраивают существующие логи?

Кифа скрипнул зубами. К его огромному сожалению Оле достался участок работ, с которым он совершенно был незнаком. Он ей помочь не мог никак.

– Прежде всего, Ольга, сложностию последующей обработки, — вновь раздался этот гнусавый тенорок. И да, он так и произнёс: “сложностию”! — Как по-вашему, не было бы лучше, если бы мы могли простым отсеиванием сразу всю сводную таблицу получить? Не правильнее ли было бы писать данные сразу в том самом виде, в котором впоследствии мы их читать пытаемся? Более того, уж не знаю, известно ли вам, но мне известно то доподлинно, что часть наших запросов слишком тяжела для обслуживающего оборудования и посему прекращается с ошибкою об истечении времени их обработки. К сожалению моему — и всей команды, впрочем, тоже — часть статистики при этом теряется.

– Да, пожалуй, — “Только не это, Оля, только не это! Не начинай говорить как… как этот!” — То есть мне нужно переписать все записи в лог, чтобы было проще их потом парсить?

“Так-то лучше!” — отлегло у Кифы.

– Никоим образом, что вы! — почти перебил её этот тип. — Напротив, существующие записи трогать не станем. Создайте, пожалуй, контекст, соответствующий текущему запросу, и в него-то уже и складывайте понемногу интересующие нас сведения, после чего вне зависимости от удачности исполнения нашего запроса публикуйте их все сразу, для разбора простыми сценариями командной строки совершенно готовые.

– Да, теперь понятно, — совершенно пустым голосом произнесла Ольга.

– Что я и почитаю великой для себя радостию, — нисколько не смущаясь, отозвался Краснов.

Он ушёл, а Оля — Кифа обернулся и видел — опёрлась локтями о стол, положила голову на ладони и запустила пальцы глубоко себе в волосы.

TRex: Всё так плохо?
Ginger: А ты будто не слышал. Я в этом коде вообще разобраться не могу. Кто его писал?
TRex: Ну, знаешь, как оно бывает… ))
TRex: Легаси-система, множество заплаток, технический долг
Ginger: Ой, ладно, всё, я работаю.

Он с трудом удержался, чтобы не разбить кулаком клавиатуру.

Оля, меж тем, после безуспешных попыток разобраться самостоятельно, пошла выпытывать информацию у старшего товарища. Тот работал на том же модуле, и уже давно. Однако, судя по обрывкам приглушённого разговора, много выпытать у ней не получилось.

Через час Кифа начал неудержимо клевать носом над своим тикетом.

TRex: Пойдём обедать?
Ginger: Ты иди. Я не хочу.
TRex: Оля…
Ginger: Что Оля? Я работаю. Не сейчас.
Ginger: Прости, плохой день.

И Кифа пошёл обедать один. Вот только он не был один. На кухне сидел жирдяй-Краснов и один из технических менеджеров. Разумеется. Они обсуждали какие-то заоблачные темы в духе методов понижения связности архитектуры и “гибкой доски”, как выражался… этот. Обед упал Кифе в желудок так отвратительно, словно содержимое мусорного ведра в мусоропровод. Он почти слышал этот шуршащий блевотный звук в пищеводе, не более тихий от своей воображаемости.

Остаток дня будто поставили на быструю перемотку. Вроде бы минуту назад Кифа покинул кухню — а вот уже восемь часов вечера, и пора отправляться домой. В их комнате они остались вдвоём, остальные коллеги уже разошлись.

– Идёшь? — спросил он Ольгу.

За окном можно было увидеть пейзаж в синих — небо — и оранжевых — фонари — тонах. Для этого пришлось бы оторваться от монитора, поэтому Ольга даже не заметила, как в кровавых пятнах облаков село апельсиновое солнце. Медленно она опустила голову, прикрыв глаза.

– Пойдём, — мрачно ответила она наконец. — Всё равно я уже ничего путного сегодня не придумаю.

Кифа сдержал удивлённую реакцию: такой тон был для Ольги совершенно нетипичным. Он привык видеть её никогда не унывающей, но сейчас, похоже, оптимизм оставил её совершенно.

– Всё эта задачка со статистикой? — участливо поинтересовался он.

Разумеется, это всё та задачка со статистикой! Он остро ощущал, во-первых, своё полное бессилие — он был завален по уши работой на своём модуле, а ведь был ещё и универ! — а во-вторых, свою ответственность — ведь именно он посоветовал Ольге это место, он протащил её через вступительные курсы, он намекнул на её кандидатуру начальнику отдела…

– Да, Киф, это всё она, — подтвердила она устало. — Я не понимаю, чего он от меня хочет. Я уже третий вариант ему засылаю, но он всё равно смотрит на меня своими заплывшими глазками и говорит по-китайски, хоть и русскими словами. “С превеликим огорчением, Ольга, вынужден я вам заявить, что подобные ваши решения отвечают требованиям продукта не вполне.” Фе! Не вполне они отвечают!

Она встала и, заблокировав компьютер, подошла к шкафу, чтобы одеться.

– И потом, такой, — продолжила она, открыв дверцу и начав заматывать шарф вокруг шеи, — “Я, однако ж, вполне располагаю в вас уверенностию, и ожидаю, что подумавши, вы непременно поразите меня глубиною ваших способностей проектировщицы.”

Она так похоже изобразила неторопливую речь и ленивые интонации своего начальника, что Кифа не выдержал и фыркнул, сдерживая смех. Она лишь вздохнула:

– Мне-то вот только ни капельки не смешно.